СЕВЕР ДАЛАНЭ́
прозвища и сокращения отсутствуют

возраст: 23
раса: гэльф
воин/маг/ни тот ни другой: маг-некромант
день отката: 21
род занятий/профессия: безработный | кандидат в новобранцы Стражей Смерти

Внешность

• ВНЕШНИЕ ДАННЫЕ •

рост: 167
цвет глаз: тёмно-синие
цвет волос: блондин | вишнёво-красное окрашивание
особые приметы: тёмные круги под глазами, от которых, кажется, невозможно избавиться

Гэльфа – предположительно – в Севере выдают слегка заострённые кончики ушей вкупе с рано остановившимся ростом, лицом и телосложением подростка даже после двадцати, которые вкупе вызывали много насмешек со стороны сокурсников. На белом от недосыпа и редкого пребывания на свежем воздухе лице ярко выделяются синие глаза в обрамлении красновато-коричневых кругов, говорящих о бессонном образе жизни красноречивее лёгкой рассеянности или не вполне точной координации – вкупе с вечно постным выражением лица, редко меняющимся на удивление или корявую улыбку они сводят всю потенциально заложенную в него генетически привлекательность к минимуму и создают образ «человека» равнодушного, мало вовлечённого в дела окружающих, и странноватого (особенно когда он, и без того не обладающий зычным голосом, начинает что-то тихо и недовольно бубнить себе под нос).
От типичного студента «на гособеспечении» Севера отличает, пожалуй, только цвет волос: худ, бледен, в простой и, откровенно говоря, поношенной одежде, он похож на всех остальных бедных студентов, чьи любящие родители не смогли спонсировать образование своих магически одарённых чад.
Помимо прочего, Север не наделён и природной аккуратностью, из-за чего длинные пальцы вечно перепачканы чернильными пятнами или травяным соком, нередко мигрирующим на переносицу и щёки, когда он, в рассеянности, трёт их прямо посреди занятий. Следы неизвестных субстанций украшают так же рукава рубах, штанины и сапоги, но едва ли это беспокоит молодого некроманта (по крайней мере, пока странные пятна не начинают издавать странные же запахи). Впрочем, глубоко в душе он тяготеет к красивой одежде и украшениям, подобно той сороке, падкой на блестящее, и, сложись его жизнь иначе, возможно, он сиял и звенел бы драгоценностями не хуже знатных дам.
Единственное, что, кажется, действительно заботит его в собственной внешности – волосы, отращённые длиннее разумного, и от того требующие большого внимания, они выглядят ухоженными, несмотря на небрежные хвосты и пучки, в которые обычно собраны. После неприятной шутки сокурсников, временно изменившей родной светлый блонд на глубокий бордовый, он взял в привычку регулярно окрашивать их собственноручно подобранной травяной смесью, и, кажется, стал находить в этом отдушину, своеобразный способ переключиться от повседневных дел (и, заодно, замаскировать те самые «странные» запахи сильным травяным шлейфом).

• ОПИСАНИЕ •

история персонажа: История Севера начинается на пороге небольшого сиротского приюта, расположенного вблизи порта Ланэ, когда, распахнув двери поутру, одна из воспитательниц обнаружила свёрток с младенцем. Случаи с подобными подкидышами случались и раньше, и женщина, в душе, конечно, недовольная жестокосердными и безответственными родителями нового воспитанника, подошла к своим обязанностям с сухим профессионализмом, определив младенцу люльку и заполнив его первые документы так, как сочла нужным.
Записку, в которой было указано имя ребёнка, она равнодушно выбросила, сочтя, не без определённой справедливости, что отказавшиеся от здорового младенчика родители и в дальнейшем не должны вмешиваться в его судьбу.
Жизнь в приюте Севера не баловала, но и не обижала так уж сильно: у него была крыша над головой, сухая одежда, горячая еда и перспективы обучиться грамоте и профессии – спасибо Башне за милости, доступные сиротам в Ланэ.
К сожалению или к счастью, но жизнь сделала крутой поворот, когда за мальчиком была замечена способность к магии. Какое-то время руководство приюта ещё решало, есть ли смысл хлопотать за приём ребёнка в академию или, может быть, его дар не слишком силён и погаснет сам собой, однако, проведённая в возрасте шести лет проверка, показавшая на склонность к некромантии, отбила у них всякое желание держать потенциально опасного для прочих воспитанников мажонка в приюте.
Всеми правдами и неправдами руководство настаивало на невозможности дальнейшего воспитания Севера, демонстрировавшего, помимо прочего, замедленный по сравнению с иными детьми рост, и, в возрасте восьми лет, его, наконец, удалось передать в руки преподавателей Академии.
С этих пор жизнь ребёнка стала интереснее, но сложнее. Отсутствие родителей, а также моральной и финансовой поддержки со стороны, сомнительное расовое происхождение и врождённая принадлежность к тёмным магам позволили ему попробовать на вкус все пятьдесят оттенков презрения и ненависти. Разумеется, ни разу дело не дошло до физических конфликтов или откровенной, демонстративной травли, но, слишком похожий (чем старше, тем больше) на гэльфа подросток всё равно вызывал много негативных эмоций, особенно у студентов приезжих, не выросших в атмосфере открытого всем Ланэ.
Популярности и друзей не добавляла и лёгкая истеричность, становившаяся тем сильнее, чем дальше Север заходил в изучении своей ветки магии. Печаль практически до слёз, неуместно-яркий смех в ответ на простую шутку и мрачная задумчивость без причины отталкивали от него тех, кому было плевать на происхождение. Проблема эмоциональной нестабильности, правда, решилась к первым же серьёзным экзаменам, когда, вялый от недосыпа, он отметил потрясающее душевное спокойствие – и решил зацепиться за него осознанно, отказываясь от полноценных сна и отдыха в пользу придавленной усталостью эмоциональности и извечным кругам под глазами.
В конечном итоге, практически всё время обучения он провёл одиночкой, имеющим поверхностно-приятельские отношения, разве что, с другими некромантами. Впрочем, до того, как он отказался от всяких намерений завести близких друзей, подобных тем детям, которые окружали его когда-то в приюте, случилось несколько не смертельных, но неприятных сцен – одна из них оставила значимый отпечаток на внешности Севера.
Это была группа молодых алхимиков, кажется, готовившихся к защите какой-то курсового проекта, и решивших, видимо, что неудачные образцы утилизировать согласно правилам – слишком скучно или расточительно. Север так и не узнал, был ли он выбран жертвой намеренно или попал под раздачу случайно, но, подставленная в одном из пустых коридоров подножка, холодная липкая жижа на волосах, бывших в ту пору коротким смешным хвостиком, и удаляющийся смех на неудачное стечение обстоятельств не тянули.
Не зная, кто именно поступил с ним подобным образом, Север, проснувшийся на утро с креативной причёской «яркие красные пятна на белом», к вопросу мести решил подойти нетривиальным и трудоёмким способом. Травничеством он интересовался и до этого, больше, правда, с точки зрения его применения в ремесле некроманта, теперь он отнёсся к изучению свойств растений с большим усердием и, ещё до того, как алхимическая краска с волос смылась, подобрал состав, дающий на его волосах хоть и более тусклый, но схожий оттенок. Начав регулярно окрашивать корни, он мистифицировал изменение своего естественного цвета полностью, и с тех пор обрывки слухов и резкое увеличение рыжих и красных шевелюр среди алхимиков, наводили на мысли о том, что его перманентное преображение стало, своего рода, научной сенсацией.
Север, правда, потерял интерес к этой истории довольно быстро, а вот травничество – как и дальнейшие эксперименты над своим красящим составом – стали обыденной частью его жизни.
Чуть позже, конечно, когда нездоровый ажиотаж среди студентов дошёл до преподавателей, его вызвали на серьёзный разговор, и дело разрешилось миром – во всяком случае, для самого Севера, по сути, никакие правила не нарушившего, и вреда не причинившего.
Оставшиеся годы в академии прошли, в сущности, спокойно, но недосып сыграл с ним дурную шутку. Несмотря на атмосферу общей приверженности к магии, он не мог не чувствовать, что отношение к темным иное -- и, чем больше он об этом думал, чем чаще брал книги из исторической секции библиотеки, тем пышнее расцветала в нём паранойя. Несмотря на то, что Север в принципе плохо представлял себе практическое применение собственных способностей, он никогда не думал о том, чтобы использовать их во вред хоть кому-то – и всё равно не мог избавиться от постоянного, фонового беспокойства.
А что, если прилежного поведения будет недостаточно? А что, если за ним придут? У него ведь нет никого, кто смог бы заступиться.
Эти мысли привели его к решению, показавшемуся самым разумным, даже закономерным.
Разве не смог бы он скрыться в Виалхе? Среди Рыцарей Смерти? Из всех вариантов этот показался ему самым перспективным – как с точки зрения избегания надуманных несправедливых обвинений, так и просто с точки зрения его собственного будущего. Он не мог, конечно, знать, справится ли с тяжёлой работой по защите от нежити, но мог хотя бы рассчитывать на то, что обстановка будет привычной, знакомой по практическим работам при обучении.
Так, полный не вполне реалистичных надежд, он едва дождался окончания обучения, и двинулся в путь сразу же, как были улажены все формальности.
Как ни странно, дорога до Виалха прошла… спокойно? Кто-то более склонный к приключениям даже сказал бы, что скучно. Единственной трудностью стала вполне ожидаемая нужда в финансах, и из-за неё дорога заняла больше времени, чем планировалось. Его постоянные задержки во всех мало-мальски крупных деревнях, чтобы подзаработать немного на умениях травника (и навыках бытовой, не-магической медицины, которую он втихую тренировал на своём рабочем материале), которые у него были, да совершенная неспособность выживать в дикой природе – отчего продолжать дорогу можно было исключительно с более опытными попутчиками – прилично его задержали.
Впрочем, жаловаться поводов тоже не было, раз уж его, такого неприспособленного, ни разу не попытались крупно надуть или ограбить, кажется, через раз и вовсе принимая за сбежавшего от каких-то эфемерных ужасов ребёнка.
И вот, наконец, с весьма скромными сбережениями, обещавшими ему едва ли неделю жизни в Новом Виалхе, Север оказался на пороге своей цели – ордена Стражей Смерти – искренне надеясь, что его образование и энтузиазм окажутся подходящим подспорьем.

характер: Вероятно, не окажись у ребёнка тёмномагического дара, и он мог бы вырасти прекрасным, трудолюбивым, неконфликтным членом общества, обзавестись друзьями и семьёй, однако – жизнь распорядилась иначе.
Специфика дара сделала Севера эмоционально чересчур чувствительным, на грани психоза, и только его импровизированный щит в виде короткого, нерегулярного сна, позволил стабилизировать собственное поведение. Добродушия, правда, ему это не прибавило, в итоге сделав из него человека отстранённого, даже немного чёрствого к чужим переживаниям, и невнимательного к деталям – особенно, если речь идёт о делах бытовых и приземлённых.
Отсутствие общения развило в нём привычку ворчать – про себя или вслух – сопровождаемую склонностью к неприятным для окружающих, едким комментариям, зачастую абсолютно правдивым с его собственной точки зрения. Ложь в принципе является для него идеей чуждой, потому что требует большого количества памяти и осторожности, которые Север предпочитает направлять в иное русло.
В академии, в частности, это было его обучение и те дополнительные изыскания, которые он проводил в библиотеке просто из собственного любопытства. Его интересы лежали в основном в области здоровья разумных рас и тех способов, которыми на него могут повлиять не-магические способы исцеления (и неисцеления тоже).
Несмотря на отсутствие чётких планов на жизнь или определённой цели, если не считать таковой его побег к Стражам, он примерно понимает, чего хотел бы: комфорта, денежного достатка и стабильности. Впрочем, глубоко в душе запрятано и кое-что иное: тяга к животу общению, теплу и даже – к приключениям, о которых ему доводилось слышать в сказках старой няньки.

вкусы и предпочтения:

• НАВЫКИ •

бытовые: обучен грамоте и письму, математике и другим естественным наукам, в том количестве, которое преподаётся в академии, в остальном же практически бытовой инвалид: готовка, стирка, глажка и пр. для него лишь перечень практически незнакомых слов; впрочем, вероятно, он смог бы сготовить ужин по готовому рецепту, не применяя фантазии, помыть посуду и прибраться в доме – или, как минимум, уверенно сделать вид, что он на это способен;
физические: благодаря хорошей наследственности достаточно вынослив, но не слишком силён и совершенно не тренирован в атлетике и смежных дисциплинах, не умеет ездить верхом и плавать;
боевые: виртуозно владеет ножом для нарезки растений (применимо только к растениям на разделочном столике в подходящей для травничества спокойной обстановке);
магические: некромант средней руки, ответственно прошедший все положенные ему курсы и взявший ещё немного сверх того в библиотеке; травник, неплохо разбирающийся в растениях и их свойствах, особенно применительно к организмам разумных, и способный приготовить простые лекарства; «доктор» теоретически – и немного практически, понимающий в оказании первой медицинской помощи, глубоко любопытный к повреждениям человеческих тел и их первопричинам, но не слишком опытный.

•  ПРОБНЫЙ ПОСТ ●